23.12.2015, 11:46

Отработав четверть века в милиции, Владислав Кочергин лишь укрепил в себе приобретённые в детстве, юности, такие качества как честность, преданность долгу, ответственность за начатое дело. Он и сегодня держит руку на пульсе, знает, чем живут правоохранительные органы Прикамья, и надеется, что сможет преломить те тенденции в реформировании полиции, которые считает негативными. 

 

Хочу быть танкистом!

 

Владислав родился в Кунгурском районе. Говорит, что в хорошую погоду из их деревни был виден Белогорский монастырь. Матери приходилось нелегко, она одна поднимала двух детей, постоянно была на работе. Так что, как говорит Кочергин, его «воспитывали бабушка, улица и школа». «Я и сегодня считаю себя деревенским. По сравнению с городом, деревня — совершенно иной мир, где ты всегда на виду. Каждый там знает, что такое совесть», — убеждён Владислав Николаевич.

 

Из детства и первый выбор профессии. Шёл знаменитый фильм «Четыре танкиста и собака». Владислав с товарищами загорелся стать настоящим танкистом, не хуже, чем в кино. Ребята предприняли к этому серьёзный шаг: после восьмого класса поехали в Кунгур поступать учиться на трактористов. «Ходовая часть, что у танка, что у трактора. Принцип один», — поясняет Кочергин.

 

Словом, когда пришло время идти в армию, у Владислава не было сомнений относительно рода войск. Так и сказал на комиссии. А сам был долговязый, выше, чем 1 м 80 см. «Не длинноват для танкиста?!»— улыбаясь, спросил военком. И выдвинул встречное предложение: «В десант пойдёшь?» Так армия подарила Кочергину большую любовь — небо, и это ещё сыграет свою роль в его жизни. А ещё умение ориентироваться в сложных ситуациях. Владислав Николаевич вспоминает армейскую службу огромным количеством учений, командировок и работой на тушении пожаров в Подмосковье в начале 1970-х годов. Говорит, в то время ещё отчётливо слышалось дыхание минувшей войны. Армейские части активно занимались разминированием западной части Советского Союза после Великой Отечественной...

 

Раскрытия во сне и наяву

 

Вернувшись из армии, Владислав устроился работать слесарем механосборочных работ на одно из нефтяных предприятий Прикамья. Вспоминает, что там царила железная дисциплина. Получасовой перекур был в 10.30. До этого отвлекаться от работы было нельзя. Свободные полчасика каждый тратил по своему разумению. Кочергин, например, читал газеты. И в одной из них увидел объявление, приглашающее учиться, а после — работать в уголовном розыске. Решил посоветоваться с двоюродным братом: «Мой брат в начале 1960-х работал участковым. Какая красивая у него была форма! Тёмно-синяя шинель, портупея, планшет, кобура, служебный транспорт — мотоцикл. Он держал свой участок в полном порядке. Брат полностью одобрил мой выбор».

 

Так Владислав Кочергин пошёл учиться борьбе с карманными кражами. «Тогда на учёте было примерно пять тысяч карманников. Основная часть орудовала в Перми. Наша группа была в «свободном плавании». Работали в местах большого скопления народа, чтобы задержать жуликов с поличным. Ну, конечно, если он роняет кошелёк — нам не повезло. Но такого случая, как у Глеба Жеглова, когда он сунул обратно в карман вору выброшенный кошелёк, в моей практике не было. Однако мой старший товарищ однажды позволил себе лишнего. У женщины в автобусе была сумка на очень длинном ремне. Вор пытался да всё никак не мог дотянуться до кошелька. Так мой коллега чуть-чуть приподнял сумочку, чтобы помочь ему. Да, это было незаконно. Но справедливо! Потому что, не «отработав» эту сумку, карманник выбрал бы себе другую жертву. И мог бы на какое-то время уйти от наказания».

 

Потом пригласили Владислава на работу в Пермский отдел милиции. Сперва он занимался профилактикой, затем толкового парня приметили и решили проверить — дать несложный материал о совершённом преступлении. На станции Ферма угнали мотороллер. Вот с этим и предстояло разобраться. По сути, тогда решалась его судьба. Кочергину очень хотелось отличиться, научиться самому раскрывать неочевидные преступления, иметь свою зону ответственности на конкретном участке. Побывав на месте происшествия, он выяснил, что во время пропажи мотороллера крутились там два парня и девчонка из другого посёлка. Узнав все возможные подробности, Владислав отправился домой и лёг спать. «И был ему удивительный сон», — как написали бы в романтических книжках. «Мне снилось, как они едут на мотороллере, кто что делал, как добрались до посёлка Фролы, в общем, я видел весь расклад. В пять утра меня подняло, и я пошёл будить участкового. Добрались до Фролов, растолкали сонных парней, спросили, где мотороллер. Они показали. Я на мотороллере еду в отдел. Участковый сзади на мотоцикле везёт угонщиков. На крыльце ОВД стоят мои начальники: «Ну, что? Как дела?» «Нормально. Преступление раскрыто. Мотороллер во дворе отдела!» — улыбается Кочергин, вспоминая начало своей работы вУгРо.

 

Легенды Прикамского сыска

 

В 1984 году Владислав Николаевич служил заместителем начальника УгРо Пермского от¬дела милиции. Тогда им, как профессионалом, впервые заинтересовалось большое милицейское начальство из области. В отдел приехал легендарный полковник милиции Петров, один из руководителей областного уголовного розыска. «Пообщался со мной, предложил на выбор две должности в областном управлении уголовного розыска, одна была в убойном отделе, другая в отделе по имущественным преступлениям. Я, не раздумывая, выбрал убойный. Это была великолепная работа! Ну, как «великолепная». .. Когда работа нравится, хоть какие трудности её сопровождают, трудишься с удовольствием и с полной отдачей. В убойном отделе тогда всего-то было 13 человек на всё большое Прикамье, так что работы хватало», — рассказывает полковник Кочергин.

 

Владислав Николаевич и сегодня с благодарностью вспоминает те дни и своих наставников, которые помогали его становлению как оперативного работника. Среди них были и настоящие легенды прикамского сыска — Аскольд Маркович Петров и Лев Гаврилович Мушников. «Мушников стал моим начальником. Для меня это был не просто руководитель, а старший товарищ, старший брат. Когда надо, он поговорит с тобой по душам, когда надо и поддаст. Чем он всегда отличался так это оригинальными идеями по раскрытию. Когда отработаешь 20, 50 преступлений, глаз уже «замыливается», идёшь больше по стандартным версиям. А Лев Гаврилович всегда что-нибудь такое ввернёт, что, на первый взгляд, кажется и отрабатывать не надо, уж больно странно! Ан нет! Всегда попадал в яблочко! Вот Мушников мне и сказал, что нельзя к Петрову из командировки возвращаться, не зная абсолютно всех нюансов дела, в отделе так не прижиться! Петров всегда говорил, что вся наша жизнь состоит из мелочей. И раскрытие преступлений начинается с мелочей, только надо уметь их заметить. «Нет не раскрываемых преступлений, есть неумение работать!» — говорил Аскольд Маркович. Он меня научил скрупулёзному подходу к делу», — с благодарностью вспоминает Владислав Николаевич.

 

Вехи

 

В областном УгРо Владислав Кочергин работал до 1987 года. Затем его пригласили возглавить убойный отдел УВД Перми. А в 1991 году он вновь перешёл в милицию Пермского района и через год возглавил её. «Подумал тогда: 13 лет отработал в том отделе, всех знаю, меня все знают. Пойду! Чем запомнился мне тот период — всё рушится уже стало в стране, а мы в первой половине 1990-х строились. В Пермском районе всегда было двухэтажное здание милиции. Теснота! При мне отдел стал пятиэтажным», — говорит Владислав Николаевич.

 

Кочергин руководил Пермским отделом два года. После начальник управления внутренних дел Пермской области Валерий Иванович Фёдоров назначил его на пост руководителя областного управления уголовного розыска.

 

Полковник Кочергин вышел в отставку в 1999 году, так что отлично помнит период, который многие кроме как «лихими девяностыми» не называют. «Яжил тогда на Парковом. Едешь домой. Звонок: «Где вы, Владислав Николаевич? Не заедете по дороге на автостоянку? Там из автомата человека расстреляли», — рассказывает полковник.

 

Отлично помнит Кочергин и одно из характерных для того времени преступлений. В1992 году в посёлке Юг произошло вооружённое разбойное нападение на местного кооператора. «Тогда кооператоры начали потихоньку «обрастать жирком», строить себе хорошие дома, покупать разные недешёвые вещи. Тот, что жил в Юге, видимо, перешёл дорогу местному криминалитету. Приехали братки с пистолетом ТТ, стали разбираться. Чуть не застрелили мужика, забрали деньги и смотались. Мы знали, что преступники вооружены, выехали на место в касках, бронежилетах. Стоял март, и по следам было хорошо видно, куда поехали их «Жигули». В соседнем лесу опять же по следам мы выяснили, что разбойники разошлись в разные стороны. Мы также разделились на две группы. Отошли метров на 70 и услышали выстрелы с той стороны, куда ушли наши товарищи. Добежали, выяснилось, что один из преступников стал стрелять, участковый сделал ответную очередь из автомата, ранил обоих правонарушителей. Звоню Фёдорову в Пермь, доложить об обстановке и попросить в помощь вертолёт: мы же не врачи, не знаем состояние раненых. За нами прислали тогда борт. Сели на Бахаревке, преступников погрузили в карету скорой помощи и с конвоем отправили в больницу. Оба остались живы-здоровы. И уже через неделю были не в больнице, а в СИЗО», — рассказывает полковник Кочергин.

 

В небесах и на земле

 

Но и после выхода в отставку уголовный розыск «не отпустил» нашего героя. 15 лет отработал Владислав Николаевич в службах безопасности банков и предприятий, где тоже приходилось раскрывать преступления. Занимался и занимается он и общественной работой. Сегодня полковник Кочергин — заместитель председателя комиссии по вопросам помилования в Пермском крае и депутат совета депутатов своего поселения.

 

Выйдя в отставку, полковник вспомнил старое увлечение небом и активно занялся пилотажным спортом. В 2000 году он достойно выступил на чемпионате России в классе поршневых самолётов. Хотя было тогда Владиславу Николаевичу уже почти 50 лет.

 

Кроме того, Кочергин пристально отслеживает проводимые в российской полиции реформы. Он согласен далеко не со всеми новшествами, что вводятся в МВД и честно излагает свою точку зрения в открытых письмах к руководству Министерства. «На мой взгляд, самые счастливые годы для милиции были с 1968 по 1983. Для органов внутренних дел тогда делали всё, и отношение к человеку в погонах было совершенно иное, чем сегодня. Могу откровенно сказать: я счастлив, что начинал работу в советской милиции! И власть всё-таки не права, превратив милицию в полицию», — убеждён полковник Кочергин. 

 

Карина Турбовская

 

 

 

 

 

 

 

 

Владислав Кочергин, 1990-е годы

 

Слева направо: полковник милиции Аркадий Каменев, полковник милиции Владислав Кочергин, генерал-майор милиции Валентин Герцен К взлету готов!

 




Согласно уставу оказывается поддержка участникам фонда и ведется запись на прием. Оказывается помощь ветеранам в трудной ситуации.