28.07.2019, 18:26

Воспоминания о работе в системе МВД генерал-майора милиции Владимира Константиновича Сеземина

 

Родился 14 февраля 1937года в селе Воротьшец (районный центр) Горьковской области.


Послужной список:

  • октябрь 1955 - май 1957 - курсант Калининградской специальной средней школы милиции;
  • май 1957 - ноябрь 1957 - оперуполномоченный уголовного розыска Юсьвинского районного отделения милиции УВД Пермского облисполкома;
  • ноябрь 1957 - март 1959 - старший оперуполномоченный Юсьвинского райотдела милиции УВД Пермского облисполкома;
  • март 1959 - ноябрь 1961 - оперуполномоченный отдела УВД Пермского облисполкома;
  • ноябрь 1961 - январь1963 - начальник отдела милиции Осинского райисполкома Пермской области;
  • январь 1963 - сентябрь 1968 - начальник отдела милиции Лысьвенского горисполкома Пермской области;
  • сентябрь 1968 - сентябрь 1969 - начальник контрольно-инспекторского отделенияУООП Пермского облисполкома;
  • сентябрь 1969 - август 1976 - начальник отдела внутренних дел Мотовилихинского райисполкома г. Перми;
  • август 1976 - август 1978 - слушатель академии МВД СССР;
  • август 1978 - февраль 1981 - заместитель начальника управления уголовного розыска УВД Пермского облисполкома;
  • февраль 1981 - сентябрь 1984 - начальник УВД Пермского горисполкома;
  • сентябрь 1984 - август 1994 - заместитель/первый заместитель/начальник криминальной службы милиции УВД Пермского облисполкома. 

 

 

Работа в УВД области, ОУР 1959-1961 г.г.

 

Перехожу к следующему этапу моей жизни - работы в милиции и в любимом уголовном розыске.

 

Общение с работниками областного уголовного розыска - Ольховым, Черепановым, Беляком и другими, а также с работником отдела БХСС УВД Пустэко, которые неоднократно приезжали в Кудымкар и Юсьву, в марте 1959 года послужило основанием для предложения о переводе меня на службу в областное управление.

 

Конечно, расставаться с коллективом, родителями, сёстрами и братом, которые из посёлка Чугайнов Хутор Юрлинского района переехали в Юсьву, было очень не просто. Однако, работать в областном управлении и жить в Перми было престижно и, прежде всего, наличием возможности повышения дальнейшей квалификации при взаимодействии с более опытными специалистами.

 

Предложение поступило от начальника областного уголовного розыска - полковника милиции Долматова, при личной беседе в его служебном кабинете. Я дал согласие.

 

Переезд в Пермь, бытовое устройство, как всегда, не обошлось без трудностей. На первые несколько дней меня и жену приютили к себе Черепановы, которые жили с родителями и сестрой в 2-х комнатной квартире в доме по ул. Героев Хасана следующем за зданием УВД.

 

 

Жена Геннадия, Черепанова Нина, вместе с моей женой ходили и искали частную квартиру, помогали и работники нового для меня коллектива ОУР УВД.

 

На ул. Цветочная, сейчас это в районе ул. Революции, недалеко от лога речки Егошиха, в частном доме нам сдали комнату , где мы и жили первое время. Хозяин дома, безногий пьяница, часто устраивал скандалы, с топором в руках ползал и преследовал свою жену и дочь, мне порой приходилось его усмирять. Жить было можно, пока хозяева не поняли, что моя жена беременна. Последовали предложения, как выражалась хозяйка квартиры, - «Освободить фатеру».

 

Начались поиски нового жилья. Жена Валентина работала в то время детским врачом в доме ребёнка на ул. Свердлова в районе Слудской церкви.

 

На этой улице и нашла жильё в полуподвальном помещении частного дома, две комнаты, одна из них глухая без окна, а третью комнату снимали одинокие муж с женой. Конечно, все удобства на улице, вода - из колонки, готовили на керогазе. Лавка по продаже керосина была не далеко.

 

Началась новая жизнь и работа. Достаточно сказать, что с марта 1959 года по апрель 1960 я был 287 дней в командировках по городам и районам области. В конце 1959 года жену пришлось отправить к родителям в город Александров Владимирской области, где и родился наш сын, а я в это время провёл почти три месяца, работая по конкретному делу, но об этом позднее.

 

 

 

После отпуска с семьёй мы прибыли в Пермь, продолжая жить в полуподвале. Два окна выходили на улицу вровень с тротуаром, и мы видели постоянно ноги прохожих. В доме было немало грызунов. Первое время с нами жили родители жены и помогали решать бытовые вопросы. Воду грели на керогазе, ребёнка купали в оцинкованной ванне. Отопление, конечно, было печное. Однажды мать жены проснулась ночью и обнаружила, что на новорождённом сыне в кроватке сидит крыса. Можно представить наше состояние. Жена вышла на работу, и наш сын первое время находился в доме ребёнка под её присмотром.

 

По личной просьбе меня принял начальник УВД, в то время комиссар милиции третьего ранга, Левин И.В. Внимательно выслушал, и после его распоряжения наша семья получила комнату 14 кв.м. в двухкомнатной квартире на пятом этаже в благоустроенном доме на Комсомольском проспекте. Дом этот и сейчас стоит, следующий после УВД. В одном подъезде с нами жили и другие работники УВД, в том числе бывший начальник ОУР УВД и в то время заместитель начальника управления по оперативной работе полковник Милованов, о котором я уже писал.

 

Этому событию предшествовали конкретные результаты моей работы, о чём я расскажу.

 

Но мне вновь хочется отметить внимание руководства УВД к рядовым работникам. Я очень благодарен за это до настоящего времени по прошествии 60 лет. Конечно, этот вопрос не мог быть решён без участия Долматова, Милованова и Петухова. Светлая память всем.

 

Коллектив областного уголовного розыска по сегодняшним временам был малочисленным, всего 18 человек. Люди были разные. В первые дни моей работы были уволены два сотрудника - один за самострел при попытке покончит жизнь самоубийством, второй за систематическое пьянство. Мой предшественник- Виктор Шамшин, выпускник юрфака Пермского Госуниверситета, не выдержал напряжения и специфики оперативной работы, уволился и ушёл преподавателем. Выпускник Калининградской школы милиции, мой однокашник Ялунин тоже не смог работать в угрозыске и уволился с работы в Лысьвенском ОВД. Но в целом это было здоровое подразделение. Основу составляли опытные практики, прошедшие дорогами Великой Отечественной войны. Это прежде всего - Березин И.И.,Гашеев Б.С., Егоров В.В., Сысоев И.А., Беляк А.С., Кочнев Р.И. Молодые, в сравнении с перечисленными - Черепанов Г.С., Аникин Б., Теплов.

 

Было, у кого перенимать опыт и с кем дружить. Отдельно хочется отметить внимание с их стороны ко мне, участие во всех проблемах бытового устройства и других трудностях, связанных с познанием новых условий работы.

 

Коллектив был сплочённым и дружным. По возрасту и интересам мне больше подходило общение с Черепановым Г.С. и Аникиным Б.П. Мы дружили и общались семьями, устраивали капустники. С Борисом Аникиным ходили на футбольные матчи, иногда после стадиона заходили в ресторан «Кама» и на пять рублей выпивали по 150 гр. Водки, закусывали порцией холодца, естественно, обсуждали проблемы службы и жизни.

 

Вспоминаются моменты неформального общения и с другими работниками. Неоднократно собирались после работы на квартире у старшего оперуполномоченного Сергея Захарова, который вернулся после перевода из Одессы. Он там не прижился. Объяснял это тем, что там другой менталитет и правила общения среди оперативных работников и руководством. В комнате 14 кв.м, которую занимал Захаров в 2-х комнатной квартире, мы иногда собирались, выпивали, но не напивались до состояния «Ты меня уважаешь?». Захаров был весёлый и общительный человек, играл на баяне, на ложках. Мы пели песни, веселились, рассказывали анекдоты.

 

Это было отдушиной от повседневной нелёгкой жизни. В этих мероприятиях участвовали не все. Никогда в компании с нами не было старшего опера Сорокина по причине особенностей его непростого характера.

 

Помню коллективное посещение оперного театра во главе с начальником отдела Долматовым. Слушали оперу «Князь Игорь». Впечатления остались на всю жизнь, и я полюбил Оперный театр. Весело и дружно семьями встречали новый 1960 год в нашем клубе УВД. Позднее, когда сменилось руководство ОУР, семьями выезжали на природу, рыбачили, варили уху, веселились. Начальником отдела тогда был Яковлев А.Я., заместителем - Моргуновский А.Е.

 

После работы часто оставались в кабинетах, играли в шахматы. Заядлым шахматистом был Егоров В.В., который позднее перешёл на службу в первый спецотдел. Егоров был довольно экспансивный человек , любил поспорить при игре в шахматы. Был забавный случай, когда он играл очередную партию не помню с кем, кто-то с доски украл фигуру короля , игра продолжалась, а когда наступил момент объявить «мат», короля не оказалось. Это вызвало смех всех присутствующих. В то же время этим было подтверждено, что иногда игроки воруют фигуры во время игры.

 

 

Вспоминаются конкретные дела, по которым пришлось работать.

 

 

В городе Перми систематически совершались кражи из квартир состоятельных людей. Через источники сбыта и ателье мод, где видоизменялись похищенные вещи, был установлен круг подозреваемых. В оперативную группу по раскрытию этих преступлений были включены Борис Аникин, Евдокия Сычёва и я. Было сформировано несколько групп по задержанию преступников. Сычёва Е.С. играла роль покупательницы краденой швейной машины.

 

Мы с Борисом Аникиным были в засаде в подъезде деревянного двухэтажного дома по улице Карпинской. Чтобы скоротать ночное время, шёпотом играли в «города». Может быть, не все помнят эту игру? Называешь город, а компаньон на последнюю букву этого города называет следующий город и так до того, пока не сможешь назвать очередной город. Кроме этого вспоминали частушки и другое. Преступники были задержаны по другому адресу группой, в которую входил старший уполномоченный фронтовик Гашеев Б.С. Мы это поняли по предупредительному выстрелу, который произвёл Гашеев из пистолета.

 

Воровская группа была интересной. Всего было доказано совершение 25 квартирных краж. В группе были наркоманы и женщины. Женщинам отводилась роль видоизменения похищенного путём перекрашивания и перешивания вещей.

 

Своеобразной была и подготовка краж. При выявлении очередного объекта преступники устанавливали наблюдение за квартирой. В нижней части притвора двери после ухода из квартиры жильцов приклеивали тонкую полоску бумажки, а затем фиксировали, когда эта метка будет нарушена. Для гарантии это делалось неоднократно. Таким образом устанавливалось время отсутствия проживающих и последующего совершения очередной кражи. Охранная сигнализация тогда не устанавливалась, подъезды не закрывались и не охранялись. Дефицит вещей вызывал спрос.

 

 

Помнится работа по розыску и изобличению бандитской группы Мехрюкова и Погудина, преступная деятельность которой длилась с 1953 по 1961 годы.

 

Преступники действовали дерзко и квалифицированно, используя огнестрельное и холодное оружие. Основная часть (в основном итоговая) по реализации мероприятий описана в «Истории милиции Пермского края», автор В.М. Руцкин, 2013 год, страницы 368-371.

 

Всему этому предшествовала упорная и длительная работа по розыску преступников. Вместе с Б.П. Аникиным, иногда и Пожарковым А.М., сутками обследовали электрички и пассажирские поезда по горнозаводской ветке «Пермь-Соликамск». Именно на этой территории и совершались бандитские налёты на граждан и торговые точки. Были установлены приметы преступников. По этим приметам мы и искали их,, в том числе у проходных промышленных предприятий, в частности и у Мотовилихинского завода имени В.И.Ленина. Естественно, в ходе всех мероприятий участвовали и наши нелегальные помощники. Вспоминаются трескучие морозы на станции «Сылва», где мы тоже работали по этому делу. Согревались движениями и разжигали «Костры под носом». В то время и я курил. Эта работа и дала результаты. По приметам были выявлены подозреваемые братья Мехрюковы и Погудин. Вместе с Аникиным мы негласно в течение недели находились в Верхнее-Чусовских городках, и с работниками других оперативных служб вели наблюдение за Мехрюковым, готовили операцию по задержанию. И этот момент наступил. Мобильная оперативная группа УВД и Чусовского отдела ночью негласно прибыла в посёлок Верхнее-Чусовские городки. Группу возглавлял А.Е. Моргуновский.

 

Реализация началась с задержания главаря группы Мехрюкова и последующих обысков по месту жительства и службы Мехрюкова в пожарной части. Не обошлось без предупредительного выстрела, произведённого опять Гашеевым Б.С. В ходе обыска, в котором участвовал и я , на чердаке дома Мехрюкова был обнаружен пистолет марки «Парабеллум», гильзы, снаряжённые патроны и другие доказательства преступной деятельности. Стало ясно и то, почему преступники после стрельбы при совершении разбойных нападений не оставляли гильз. Серийных патронов уже не было, и Мехрюков снаряжал их сам, используя стандартные гильзы, охотничьи капсюли, порох и отлитые из свинца пули. Аналогичные мероприятия были проведены и в городе Лысьве по задержанию Погудина. Там действовала другая группа.

 

Далее следовали мероприятия по изобличению преступников путём следственных действий, проведению экспертиз и оперативной работы.

 

 

Кстати, мне тогда повезло. В период пребывания в В-Чусовских городках я приобрёл первый в нашей жизни телевизор «Верховина» Львовского завода. Несколько лет он служил нашей семье.

 

Борис Аникин верно служил и закончил работу в должности начальника Водного Отдела милиции на Речном вокзале.

 

Старший уполномоченный Рычков А.И. по моей рекомендации работал зам. начальника. Начальником Кировского отдела города Перми. Закончил службу начальником уголовного розыска МВД Киргизской Союзной Республики до развала СССР. Моргуновский А.Е. позднее был переведён начальником ОУР УВД Полтавской области на «Ридьню Украину».

 

Геннадий Черепанов возглавлял уголовный розыск в Мотовилихинском ОВД, затем был откомандирован в Тюменскую область, где руководил Сургутским ОВД, ушёл на пенсию, вернулся в Пермь. Мной ему была оказана помощь в бытовом устройстве.

 

О других работниках, возможно, расскажу в последующих воспоминаниях.

 

 

Далее о конкретных делах.

 

 

 

На протяжении нескольких лет в Октябрьском районе. Соседнем Чернушинском и в прилегающих территориях Башкирии совершались вооружённые ограбления магазинов и почтовых отделений. Было установлено, что все эти преступления совершает Барминов Антинатр , но ему всегда удавалось скрываться и задержать его не удавалось. Во время одной операции по задержанию преступник из ружья выстрелил по работникам милиции и ранил старшину милиции Шаньгина. Чтобы прорвать засаду, вторым выстрелом дробью он ранил лошадь, и она, встав на дыбы, вырвалась из рук работников милиции. Таким образом, он опять скрылся и избежал наказания.

 

Меня командировали в Октябрьский район для организации розыска этого опасного преступника. При непосредственном участии начальника милиции района Емелина и старшего уполномоченного Шипулина были изучены и выяснены связи Бармина. Семья его - мать и сестра, жили в отдельном доме, а молодая жена с маленьким ребёнком жила в другом доме с родителями в посёлке Щучье Озеро. Он негласно общался со всеми, но всегда уходил от работников милиции. Были выяснены и дополнительные связи, и возможные места негласного пребывания Бармина. Основная ставка была сделана на неизбежность его общения с женой и ребёнком. Всё было обставлено и обеспечена информация в случае появления преступника.

 

Я доложил руководству о проведённых мероприятиях и получил команду о возвращении в УВД.

 

Наши предположения оправдались. Барминов посетил дом родителей жены, общался с женой и ребёнком. Об этом сигнал поступил Шипулину, но неумелые действия со стороны работников вновь позволили скрыться преступнику вместе с женой и ребёнком. Проведённые последующие мероприятия по задержанию, в том числе и остановка пассажирского поезда, результатов не дали. В поезде по приметам задержали одного человека, но как выразился начальник милиции Емелин : - « Федот, да не тот».

 

Всё это создало дополнительное напряжение в коллективе ОУР УВД.

 

Были созданы дополнительные оперативные группы во главе с работниками областного управления и направлены в соседние районы- Чернушку и Куеду. Мы с майором Сысоевым И.А. выехали в октябрьский район и всю работу проводили там. Основное внимание было уделено продолжению начатых ранее мероприятий в посёлке Щучье Озеро и его окрестностях. Зимними ночами в санях на лошади мы объезжали населённые пункты, заводили новые связи с целью получения информации. Рассказывали друг другу о своей жизни, пели песни. При непосредственном общении с Сысоевым я узнал очень много интересного об этом человеке. Он рассказывал о фронтовых событиях.

 

Помнятся его песни - строевая о пулемёте «Максим»

 

                                                                         Кожух, короб, рама.

                                                                         Планка со стволом.

                                                                         Возвратная пружина,

                                                                         Приёмник с ползунком...

 

Скорее всего, это только припев.

 

Ещё одна песня:

 

                                                                         Дул холодный ноябрьский ветер.

                                                                         Я был ранен, лежал под пургой.

                                                                         Медсестра, дорогая Анюта,

                                                                         Подползла, прошептала : - «Живой»

                                                                         Ты живой, посмотри на Анюту

                                                                         Докажи, что ты парень - герой,

                                                                         Не сдавайся ты смертонке лютой,

                                                                         Поживём мы с тобою вдвоём».

 

Не могу утверждать достоверности всех слов, но примерно это звучало так.

 

Без волнения не получается это всё вспомнить.

 

В итоге дополнительных мероприятий было установлено, что Барминов бывает в доме матери. Там у него были оборудованы дополнительные тайные выходы через сени, сарай и туалет, прокопаны ходы под снегом за огород. Поэтому ему удавалось уходить от задержания.

 

Всё это было учтено в наших планах. И вот мы получили информацию, что Барминов появился в доме у матери с женой и ребёнком. Дом был блокирован работниками милиции. Кроме нас с Сысоевым участвовали Шипулин и Шаньгин, ранее получивший ранение от преступника. Внештатные работники с ружьями стояли в простенках между окнами. Мы проникли в сени дома и обозначили, что нам известно о нахождении Бармина в доме и требовали открыть дверь, предлагая сдаться. Зная, что преступник вооружён и может оказать сопротивление с применением оружия, были приняты все меры предосторожности. Барминов в начале не отзывался, пытался вырваться через чердак и крышу, но я сделал несколько выстрелов по коньку крыши, и он прекратил эту попытку. Затем пытался сделать подкоп из подвала, но это тоже не удалось. Дом был надёжно заблокирован.

 

Начались переговоры, которые в основном вёл Сысоев И.А. В итоге мы убедили Бармина сдаться. Он сказал, что откроет двери, ружьё поставит у порога и потребовал, чтобы в дом зашёл только один работник и поставил условия личной безопасности и членов семьи. Всё это было ему гарантировано.

 

Когда Барминов сбросил запор с дверей и сказал : - «Заходите», старшина Шаньгин проявил нерешительность. Время терять было нельзя. Я выхватил автомат у Шаньгина, открыл дверь и вошёл в дом. Ружьё стояло у порога. Барминов сидел на скамейке. Я с ним поздоровался за руку и приветствовал тем самым его сдачу. Затем начались все последующие мероприятия: обыск, изъятие краденного, оружия, два мешка различной писанины Барминова, его рассуждения о мироздании, государственном устройстве и другие мысли со ссылками на «Парижского полерояля». Он мнил себя «мыслителем», много писал.

 

Вся писанина была передана в КГБ. Кроме этого все члены семьи и Барминов были ярыми сектантами истинно-православных христиан, кратко «ИПХ». Но это уже детали. В итоге преступник был осужден на длительный срок лишения свободы.

 

В последующем, примерно 1989 году, при очередной командировке в Октябрьский район уже в должности заместителя начальника областного УВД по оперативной работе я узнал от местных работников, что Барминов после освобождения из мест лишения свободы живёт в посёлке Щучье Озеро.

 

За это мероприятие мне было присвоено внеочередное звание «Лейтенант милиции». В звании я догнал своих однокурсников по Калининградской школе милиции. Об образе жизни и преступной деятельности Барминова была издана брошюра от имени начальника УВД Лёвина И.Е., и в областной газете «Звезда» опубликована статья о Барминове и о существе секты «ИПЭХОВЦЕВ»

 

Майор милиции Сысоев И.А. был опытным и преданным работником уголовного розыска. У него было чему поучиться. Он возглавлял работу служебно-розыскного собаководства и участвовал во многих оперативных мероприятиях. Вновь перечитываю брошюру «Следопыты» издания 1968 года, г. Пермь. Невозможно без волнения читать стихи бывшего начальника уголовного розыска города Перми поэта Исаака Трайника «Джек», редактора газеты УВД «На посту» А. Панфёрова» «Дозор» и другие публикации о верных наших помощниках-собаках. Рекомендую прочитать эти произведения.

 

С И.А. Сысоевым нас связывала дружба всю жизнь, в том числе и после его ухода на пенсию. Светлая память этому человеку.




Согласно уставу оказывается поддержка участникам фонда и ведется запись на прием. Оказывается помощь ветеранам в трудной ситуации.